Прошло четыре года с тех пор, как ушла из жизни Виктория Николаевна Молодцова. Я всегда понимала — мне очень повезло встретить такого человека. Повезло, что удалось общаться, пусть и так недолго, повезло, что работали в одной области и, во всех смыслах, говорили на одном языке.
От неё всегда оставалось ощущение вечного двигателя. Она была стремительна, как и её профессиональная траектория — от Московского авиационного института до журфака МГУ. От проектирования космической техники и исследования прочности летательных аппаратов до полного погружения в журналистику. «Пропеллер», «Вестник высшей школы», «Российская газета» и четверть века работы в «Учительской», десять из которых — руководителем.
Казалось, ей совершенно не обязательно отсиживать пресс-конференцию до конца. Выдав невероятное количество информации и ошеломив всех убийственными вопросами, ей нужно было, сломя голову, мчаться дальше. Все удивлялись и завидовали её энергии, все думали — бесконечной.
Она делала несколько дел сразу — такой способности к многозадачности и сейчас могут позавидовать молодые журналисты. Её неизменные, видавшие виды камера и диктофон всегда были предметом уважительного обсуждения среди коллег. Она умела и успевала «поймать» удачный кадр, найти нужную интонацию и необычный ракурс. Самые «проблемные» собеседники неожиданно «раскрывались» и снимки зачастую получались удивительные!
Попавший в её поток человек просто не имел шансов «выплыть» равнодушным — вам становилось интересно. Щедро делилась информацией, историями, событиями. Она сама была история — идеально вписавшийся в современную жизнь журналист и очень интересный человек с потрясающим багажом прошлого. Опасная смесь отличного образования, эрудиции, смелости и чувства юмора.
Всё, что она рассказывала, было очень «по-настоящему»: на самом деле страшно, действительно смешно и всегда — важно. Одних только этих историй «на бегу», обрывков телефонных разговоров по пути на съёмку и шуток в перерывах между пресс-конференциями хватило бы и на книгу воспоминаний, и на учебник по журналистике.
Сейчас понимаю, что во время интервью спрашивала её «не так» и «не о том», что иногда слушала не очень внимательно, что многое, по разным причинам, осталось недосказанным. Наверное, повторю то, что уже сказали до меня — неправда, что незаменимых людей нет. Неправда, что на смену одним приходят равноценные другие — не верьте, когда вам говорят эти слова.
А в памяти останется, как очередной раз коллеги восхищённо округляли глаза после её невозможно острого выступления, или читали публикацию — «вкусную», яркую, «на грани». «Фамилия обязывает!» — улыбалась Виктория Николаевна, молниеносно пресекая любые дифирамбы в свой адрес.
текст: Е. Рипс